Прожив всего лишь 23 года, Георг Бюхнер успел войти в историю литературы как предшественник импрессионизма в драматургии и как экспериментатор на поприще натуралистической прозы. В то время как в Германии Бюхнер является неотъемлемой частью школьной программы, в России писатель до сих пор знаком немногим. Компания «Мир Диалога», социальный проект «Эхо небес», клуб немецкого языка НИУ ВШЭ gut geD-A-CHt и Международный союз немецкой культуры решили исправить положение, выступив организаторами междисциплинарного культурного мероприятия в честь двухсотлетия немецкого писателя, мыслителя и революционера. Модерировала вечер идейная вдохновительница и арт-директор проекта Валерия Устинова.
Проблемы с культурным многообразием в России нет, а вот с культурой обсуждения дело обстоит несколько иначе: редко эксперты разных областей имеют возможность обменяться своими взглядами на тот или иной культурный феномен, редко публика может поделиться друг с другом совместно пережитым. Даже театр — пространство, исторически отвечающее за единение участвующих, — нередко становится средством разобщения. Каждый думает и чувствует что-то своё, а по окончании представления остается с этими частными переживаниями наедине. Опасения такого рода вовсе не новы: еще в XVII веке Жан-Жак Руссо публично высказывал свои антитеатральные убеждения, обвиняя театр в разобщении зрителей. В поиске решения этой проблемы команда организаторов предложила новый формат мероприятия, в котором конструктивный диалог между экспертами и зрителями является не менее важной составляющей культурного события, чем выступление актера.
Ответ культуре разобщения
Хотя тусклый свет и накрытые белыми простынями и халатами зрительские стулья едва ли соответствуют общему представлению о праздновании юбилея, именно такой атмосферой открывается вечер, посвященный автору, прожившему короткую, но очень плодотворную жизнь. Обстановка отсылает к патологической ситуации Ленца, меланхоличного героя одноименной повести Бюхнера, опубликованной в 1939, уже после смерти автора. Выдающийся актер театра и кино Виктор Вержбицкий, дополнив своими интонациями этот многослойный текст, фактически погрузил слушателей в состояние гипноза. Недаром участники дискуссии сравнили чтение Вержбицкого со «спиритическим сеансом», а завороженную публику можно было сравнить с «заседанием секты».
«Ленц» — повесть, затрагивающая проблемы потери смысла жизни, сомнения в существовании действительности, нормы и инакости, противостояния фигуре отца, потребности в забвении. Главный герой – патологическая фигура, стоящая на распутье экзистенциализма и религиозного поиска, тщетно пытающаяся вернуться к ускользающей «нормальности», но обреченная на падение. Не без оснований многие литературные критики считают «Ленца» произведением, в котором пессимизм Бюхнера выражен с наибольшей силой. Ему удается обратить наш взгляд на то, что мы обычно опасаемся увидеть – на безвыходность человеческого положения. Это и послужило поводом для негодования некоторых участников дискуссии: если проблема Ленца – это болезнь, то чем нас может заинтересовать его падение? Разве поиск выхода, оставшийся не затронутым Бюхнером, нам интересен менее, чем сам процесс падения?
Ленц — между патологией и целостностью
Семь экспертов из разных областей науки представили свои взгляды на форму и проблематику „Ленца“, показав участникам множество различных способов прочтения и толкования произведения. Марклен Конурбаев, доктор филологических наук и профессор МГУ, задался вопросом, что слышит автор повести во время ее написания, и объяснил необходимость свежего прочтения Бюхнеровского текста идеей оживления и дополнения «гештальта», то есть образа произведения. Психолог-консультант Мария Шаскольская, рассматривая ситуацию Ленца, осветила феномены «условной нормы» и «душевной болезни». Однако термин «душевнобольные» она предпочла заменить на «душевно иные» и попыталась посмотреть на проблему инакости через призму понятия целостности, а не недостачи. Когда с условно нормальными людьми – то есть теми, кто способен работать, обеспечивать себя и устанавливать связь с другими индивидами – случается что-то неприятное, они способны внутренне отколоть эту негативную часть, способны «подумать об этом завтра», как Скарлетт Охара в известном фильме «Унесенные ветром». Они даже способны отделять от себя целые кусочки детства или юности, если эти содержат травматический опыт, чтобы быть способными жить дальше. По мнению Марии Шаскольской, такая опция не доступна «душевно иным» людям, так как они не могут отделить или отколоть что-либо от себя. В этом свете такие люди предстают как внутренне цельные. В этом свете и Ленц – фигура целостная, не способная избавится от губящей его собственной же части.
Многообразие посредством диалога
На вечере были также представлены философская, искусствоведческая и филологическая позиции. Кто-то из зала сравнил чтение «Ленца» с «театром жестокости» Арто и Аристотелевской концепцией театра с функцией очищения. Кто-то опасался, что этот текст наоборот способствует резонансу негатива и «пробуждает уродца» в каждом из нас.
Можно (и даже необходимо) долго спорить на предмет того, зачем читать патологический текст Бюхнера и можно ли рассматривать эстетическое переживание как метод выхода из болезни. Очевидным же остается то, насколько можно расширить дискурсивное поле, если сопоставить взгляды разных дисциплин, и насколько это сопоставление является смыслообразующим. Поставленная организаторами цель – создать многообразие посредством диалога – была, в сущности, достигнута.
Не такая уж это и частая роскошь: получить возможность многогранно подумать об окружающем нас мире и, как это сформулировал один из экспертов вечера Владислав Тарасенко, «удивиться перед целостностью нецелостных вещей».